Елена Смеxова, www.Subbota.com
1 июня мы празднуем День защиты детей. Но от кого или от чего их надо защищать детей в современном мире? От пошлости? Глупости? А может быть, от законов или конвенций, которые разрушают традиционные семейные ценности?
На прошлой неделе в редакцию пришло письмо от родителей, обеспокоенных подписанием Латвией Стамбульской конвенции.
«Дорогая редакция «Субботы»!
Стамбульская конвенция в защиту женщин от насилия вызывает огромные сомнения и множество вопросов у родителей.
Во-первых, неясна чуждая нашему обществу дефиниция «социального пола», которая указана в этом документе. Несмотря на то, что были предложены некие оговорки для того, чтобы конвенция не противоречила Сатверсме, мы видим большие риски для законодательства и суверенных принятий решений из-за предложенного в конвенции контролирующего органа » ГРЕВИО».
Этот орган должен будет по своим директивам регулировать законодательство в сферах образования, здравоохранения и т.д. В связи с этим у обеспокоенных родителей возникают опасения, что в детские сады вновь вернутся учебники про Карлисов и Карлин, а в школы будут внедрятся такие книги, как «Моя мама — бородатая леди», где детям преподносится идея о том, что роль мамы может выполнять мужчина, ощущающий себя женщиной.
Мы считаем, что трансгендеры не должны подвергаться дискриминации в обществе, но категорически не согласны с методами, которые уже реализуются в Канаде, США и Европе по защите их прав. Такими, как повсеместное переодевание детей в одежду противоположного пола и разрешение всем, кто не по медицинским показателям, а только по собственным ощущениям относит себя к противоположному полу посещать туалеты и раздевалки, предназначенные только для мужчин или только для женщин. Ведь это дает повод различным извращенцам или просто шутникам нарушать границы интимного!
Возникает резонный вопрос, почему Стамбульская конвенция не предусматривает, как исключить такие злоупотребления? Ведь теперь родители боятся отправлять детей одних в места общего пользования как туалет, если туда может зайти, кто угодно.
С уважением,
родители общества » Наши дети» (www.musuberni.lv).
Первый шаг сделан. Что дальше?
Стамбульская конвенция вызвала настоящий раскол в обществе. Против нее выступили Министерство юстиции Латвии во главе с министром Дзинтаром Расначсом, руководители всех христианских конфессий (глава Римско-католической церкви в Латвии, архиепископ Рижский Збигнев Станкевич, архиепископ Евангелическо-лютеранской церкви Янис Ванагс, митрополит Рижский и всея Латвии Александр и епископ Латвийского союза баптистов Петерис Спрогис). А также депутаты пяти из шести, работающих в Сейме фракций, Юлия Степаненко («Согласие»), Инга Бите (Латвийский региональный альянс), Силвия Шимфа («От Сердца к Латвии»), Валтерс Дамбе (Союз «зеленых» и крестьян) и Имантс Парадниекс (Национальное объединение).
В числе сторонников ратификации конвенции оказались — президент Латвии Раймонд Вейонис и латвийское общество лесбиянок, геев, бисексуалов и трансперсон «Мозаика».
В результате Латвия последней из стран ЕС все же подписала спорную конвенцию, Итак, первый шаг сделан. Но куда он ведет?
Гендер как социальный пол
Общественные организации, защищающие семейные ценности, считают, что Стамбульскую конвенцию ратифицировать нельзя, так как этот документ допускает полигамию и легализует такое понятие, как социальный пол.
— В Стамбульской конвенции, бесспорно, есть и хорошие вещи, поскольку она призвана защищать женщин от насилия, которому они подвергаются, — говорит представитель ассоциации Gimene, социальный работник Элина Каркле. – Настораживает другое: Стамбульская конвенция является первым международным документом, в котором вводится термин «гендер» не просто как социальная роль, а как социальный пол.
А это означает, что конвенция радикально вмешивается в жизнь традиционной семьи, при этом интересы ребенка совершенно не учитываются и не рассматриваются.
А как же демократия?
— Стамбульская конвенция уже не первый международный документ, в котором прямо и четко говорится о том, что нашему обществу мешают традиции, и в котором открыто звучит призыв бороться с ними — считает активист родительского общественного движения «Дзимта» Елена Корнетова. – Во-первых, эта конвенция ведет к полному тоталитаризму, поскольку в ней до беспредельности расширено понятие «насилие». Если в уголовном кодексе этот термин имеет четкое определение, то здесь под насилием понимается «все, что может привести к страданию женщины». Как бы абсурдно не звучало, но согласно такой формулировке, некупленная шуба тоже может заставить женщину страдать. А значит, либо эту конвенцию вообще невозможно будет применять на практике, либо она приведет к полному произволу со стороны блюстителей закона.
Во-вторых, конвенция узаконивает социальные технологии, поскольку требует менять поведение людей, их гендерные роли и стереотипы. То есть говорит о том, что наши граждане в своей основной массе недоразвиты, а потому их надо развивать, воспитывать, а тех, кто сомневается в идеальности конвенции — наказывать. А как же тогда демократия и выбор большинства? Ведь большинство жителей страны, без сомнения, выступают за традиционную семью, в которой мама – это мама, а папа — папа.
Расщепление сознания
— Следующий опасный момент заключается в том, что те вещи, которые должны происходят естественным путем, с принятием Стамбульской конвенции переходят в правовое поле. Речь идет об этике, психологии, соцнауках… А этого делать категорически нельзя! Нельзя контролировать с помощью документа то, что испокон веков контролируется природой! – продолжает Елена Корнетова.— Подобные концептуальные установки ведут к подмене понятий, расщеплению сознания как в постмодернизме Это когда человек говорит взаимоисключающие вещи и не видит в этом никакого противоречия. Он уверен и в том, и в другом.
В Стамбульской конвенции признаки расщепления сознания налицо: авторы конвенции утверждают: «Существует социально сконструированная категория гендерной принадлежности». Это само по себе ложное утверждение. Что значит «сконструированная?» А далее в документе говорится что «нужно защищать женщин, не дискриминируя их ни по социальному, не национальному, ни по половому признаку». Выходит, что женщин надо защищать независимо от их пола!? Даже если женщина – мужчина?
Есть и еще один очень тревожный факт: поддерживают Стамбульскую конвенцию те же люди, которые поддерживают ювенальную юстицию, права секс-меньшинств, секс-просвет в школе и детсаду. Все эти антисемейные ценности насаждаются в латвийском обществе через общественные организации, которые финансируется США, Норвегией, Швецией и пр.
Посмотрите, какие заявления мелькают нынче в информационном потоке: «планета перенаселена», «нужно срочно сокращать рождаемость», «семья должна умереть». Если собрать все эти «звоночки» воедино, то получится мощный сигнал: «Ребята, вы бараны! Мы хотим, что бы вы нас слушались, чтобы могли вас контролировать». Стамбульская конвенция уверенно идет в ногу с такой стратегией.
Подводные камни
— Принятие Стамбульской конвенции о пресечении насилия над женщинами и в семье ставит под угрозу традиционные семейные ценности в Латвии, — считает депутат Сейма Юлия Степаненко («Согласие»), мама четверых детей, голосовавшая против подписания и ратификации этого документа. — Не нужно обвинять противников конвенции в поддержке насилия. Мы все считаем, что любой вид насилия недопустим по отношению ни к женщинам, ни к мужчинам, ни к детям. Но разве наши законы не защищают от насилия? Разве сегодня в Латвии можно избить или оскорбить женщину и не получить за это наказания? Латвийское законодательство и без того способно справиться с проблемой! Для этого не нужно брать на себя обязательства перед новой международной контролирующей структурой. А именно это нам и предлагает Стамбульская конвенция.
Противоречивые формулировки, содержащиеся в этом документе и насторожившие юристов, еще полбеды. К конвенции прилагается аннотация — разъясняющий документ, в котором появляются очень интересные моменты. Например, там сказано, что помимо женщин, под особую защиту должны быть взяты геи, лесбиянки, люди, которые живут в деревне (это меня просто убило!) и прочие «страдальцы». Причем, получается, что согласно Стамбульской конвенции, женщина, у которой нет детей, может рассчитывать на меньшую степень защиты, чем больной СПИДом или человек, который не может определиться с полом.
Что можно изменить?
— В прошлом году в Латвии были приняты поправки к Закону об образовании, которые предусматривали защиту брака и семьи, а также право родительских комитетов решать: какой материал нужен детям для изучения, а какой нет, — продолжает Юлия Степаненко. — Таким образом, был поставлен заслон экспериментам над детской психикой и изучению нашими детьми таких книг как «День, когда Карлис стал Карлиной» или День, когда Рута стала Рихардом», которые навязывались некоторыми общественными организациями. Но Стамбульская конвенция предусматривает расширение прав общественных организаций, а значит, после ратификации этого документа весы опять могут качнуться в прежнюю сторону.
Почему? Казалось бы, наше Сатверсме поддерживает семейные ценности, но! Все разрешенные оговорки могут касаться только определенных пунктов конвенции, пункт образования туда не входит. Кроме того, любые оговорки имеют силу всего пять лет. После этого срока оговорку надо продлевать, согласовывая ее с органом «ГРЕВИО», которому, кстати, в Стамбульской конвенции отводятся большие полномочия. Что же делать? Менять Сатверсме, если нам укажут?
К сожалению, при подписании Стамбульской конвенции было проигнорировано мнение большинства здравомыслящих людей Латвии. Никто не прислушался к дискуссии, которую организовали общественные родительские организации. Обращение представителей религиозных конфессий Латвии также не было принято во внимание. Сегодня Стамбульская конвенция уже разделила общество на согласных и несогласных. Однако до ратификации конвенции еще есть время, и в наших силах что-то изменить.
!!!! Подписаться против ратификации Стамбульской конвенции может каждый житель Латвии на www. manabalss.lv.
Вопрос — ответ
Вернутся ли в школы Карлисы и Карлины?
«Как мы, родители, теперь сможем влиять на процесс образования и воспользоваться своим правом, что было указано в поправках к закону об образовании (по ним родительские комитеты имеют право отказаться от безнравственной на их взгляд литературы) и не допустить больше книг про Карлисов и Карлин в школы, когда, исходя из конвенции, контролирующий орган «ГРЕВИО» будет следить за внедрением гендерного равенства в сферах образования и здравоохранения?» – спрашивает руководитель общественной организации «Наши дети» Татьяна Печурина-Берзиня.
Отвечает депутат Сейма Борис Цилевич:
— Обеспокоенность читательницы, по всей вероятности, вызывает ст.14 конвенции: » Стороны предпринимают, когда это целесообразно, необходимые шаги по включению педагогического материала по таким вопросам, как равенство между женщинами и мужчинами, нестереотипные гендерные роли, взаимное уважение, урегулирование конфликтов в межличностных отношениях без применения насилия, насилие по гендерному признаку в отношении женщин и право на личную неприкосновенность, адаптированного к развивающимся способностям обучающихся, в официальные учебные программы и на всех уровнях образования.»
Дело в том, что во многих странах всё ещё распространено мнение, что удел женщин — сидеть дома, рожать детей и варить обеды. Поэтому мужья, отцы и братья нередко запрещают женщинам получать образование, повышать квалификацию, препятствуют карьерному росту. И нередко применяют насилие, когда женщина с такой отведенной ей ролью не соглашается.» Именно к борьбе с такими стереотипами призывает ст.14 Стамбульской конвенции.
Целесообразно ли изменять стандарты образования Латвии для этих целей — решать Министерству образования. Причем, как совершенно правильно отмечаю родители — с учётом их мнения и в диалоге с ними.
Что такое ГРЕВИО?
Многие конвенции предусматривают создание международного независимого экспертного органа, наблюдающего за исполнением конвенции. Стамбульская конвенция тоже — в ст.66 (ГРЕВИО расшифровывается ка к»Группа экспертов по действиям против насилия в отношении женщин и домашнего насилия»).
Задача этой группы — анализировать выполнение норм конвенции и конкретном государстве и предлагать рекомендации по улучшению ситуации. Естественно, эти рекомендации не являются юридически обязывающими, т.е. обязательными для исполнения, это лишь советы специалистов.
Право принимать решения полностью остается за национальными органами власти, в соответствии с процедурами, предусмотренными законодательством государства-участника конвенции.
